Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП) - Мосян Тунсю (книга жизни TXT, FB2) 📗
[3] Купленное на твои же деньги – в оригинале употребляется пословица 羊毛出在羊身上 (yángmáo chū zài yángshēn shang) – в букв. пер. с кит. «овечья шерсть берется с овцы», в образном значении – «в конечном итоге платить будет кто-то другой, греть руки за чужой счет».
[4] Желейка – в оригинале – Сичжи-лан 喜之郎 (Xizhi-lang) – популярное в Китае фруктовое желе в пластиковых чашках.
[5] Бамбуковая шляпа 斗笠 (dǒulì) доули – широкополая коническая шляпа (обычно из бамбуковой щепы, для предохранения от дождя и солнца).
[6] Подручный 副手 (fùshǒu) фушоу – помощник, заместитель.
[7] Ваше Высочество 閣下 (Géxià) Гэся, букв. «Ваше Превосходительство».
[8] Первыми преступили границы 逼人太甚 (bī rén tài shèn) – в пер. с кит. «вконец затравить человека, ставить в тупик».
[9] Неблагодарная тварь –в оригинале 白眼狼 (bái yǎn lánɡ) – Белоглазый волк, в букв. пер. с кит. «выкатить глаза по-волчьи», метафора для неблагодарного, злобного и коварного человека.
[10] Представить в качестве трофея 耀武扬威 (yàowǔ yángwēi) – в пер. с кит. «бряцать оружием, похваляться».
[11] Пещера – здесь мы последовали английскому переводу, в оригинале 洞府 (dòngfǔ) дунфу – мифическая горная обитель небожителей.
[12] Он не позволял себе ни малейшего признака слабости – в оригинале 稳如泰山 (wěnrútàishān) - в пер. с кит. «спокойный (непоколебимый) как гора Тайшань».
Тайшань (кит. 泰山, пиньинь: Tài shān, буквально гора восхода, то есть Восточная гора) — гора в китайской провинции Шаньдун высотой 1545 м.
Гора Тайшань обладает большой культурной и исторической значимостью и входит в число пяти священных гор даосизма. Традиционно гора считалась местом обитания даосских святых и бессмертных. Дух горы Тайшань, по преданию, — один из правителей царства мёртвых. Гора находится в окрестностях города Тайань. Самый высокий пик (1545 м.) называется Пиком Нефритового Императора. В Китае гора Тайшань ассоциируется с восходом солнца, рождением, обновлением. Храм на вершине горы — цель многочисленных паломников на протяжении 3000 лет.
[13] Вероломное Верховное Божество 坑爹 (kēngdiē) кэнде – в пер. с кит. жаргонное «жулик, мошенник, обманщик, ловкач». Если разобрать на иероглифы, получится «отец (爹) надувательства (坑)».
[14] Эксперт недоделанный – в оригинале используется сленговое выражение 菊苣啊草草草 (jújù a cǎo cǎo cǎo) – в букв. пер. с кит. – «цикорий салатный, кое-как разросшийся». Цикорий (菊苣 jújù) является омонимом слова 巨巨 (jù jù) – так при дружеских, хороших отношениях называют интернет-гуру, аса в каком то деле, чтобы лишний раз подчеркнуть его значимость. Это что то вроде «превосходной степени» слов 大侠 (dàxiá), 大神 (dàshén) и просторечного 大虾 (dà xiā) (синонимы гуру и эксперта в интернете), которая иногда заменяется на 菊苣 (jújù). Это почетное обращение в данном случае обретает саркастический характер из-за добавления иероглифов 草草 (cǎocǎo) на конце, которые в пер. с кит. помимо «разросшийся» означают также «кое-как, небрежно, наспех».
[15] Богомерзкий господин – в оригинале 混世魔王了 (hùnshìmówáng) хуньшимован – в букв. пер. «князь демонов, дезорганизующий мир», в образном значении – «великий смутьян, злой гений мира, главный преступник».
[16] Ублюдок 杂种 (zá zhǒng) – в пер. с кит. «помесь, нечистокровный, инородец».
[17] Шибо 师伯 (shībó) – «дядюшка-наставник», вежливое обращение к шисюну своего учителя.
Глава 54. Несчастливое воссоединение
Он с такой силой сжал запястье Шэнь Цинцю, что у того затрещали кости. Хоть на сей раз с ногами у него не было никаких проблем, он все же не хотел при всех бить Ло Бинхэ коленом в пах. Вновь вспомнив обо всем, чему ему довелось быть свидетелем, он ощутил поднимающуюся в душе злость.
– Ты сделал все это нарочно, – выплюнул он.
– Что имеет в виду учитель? – как ни в чем не бывало поинтересовался Ло Бинхэ.
– Вместо того, чтобы сразу перебить всю школу, тянул время, чтобы выманить меня!
Губы Ло Бинхэ изогнулись в горькой улыбке:
– Похоже, учитель и впрямь способен читать в душе ученика. Этот ученик вне себя от восторга. Он хотел бы бить себя в грудь и топать ногами [1], чтобы выразить всю глубину своих чувств.
Покачиваясь, словно от головокружения, Лю Цингэ убрал меч и, указывая на Ло Бинхэ, бросил:
– А ну отпусти его!
Обхватив Шэнь Цинцю поперек тела, Ло Бинхэ насмешливо бросил:
– Ты что-то сказал?
От подобной наглости доселе подавляемое негодование Шэнь Цинцю, казалось, готово было взвиться фонтаном в три чжана [2] высотой.
Осторожно переведя дыхание, он заметил:
– Когда ты понял, что это я?
Не догадайся Ло Бинхэ, что он жив, стал бы он поджидать его на хребте Цанцюн, словно охотник добычу [3]?
– Учитель смотрел на меня свысока, – отозвался Ло Бинхэ. – Хоть в первый раз я не обратил на это внимания, не заметить это и во второй раз было бы чересчур глупо с моей стороны.
Шэнь Цинцю сокрушенно признал: «Да нет, ты вовсе не глуп – а вот я вел себя как настоящий идиот».
Кому же, как не ему знать, как мастерски манипулирует своими снами Ло Бинхэ – и при этом Шэнь Цинцю умудрился поддаться иллюзии, что его бывший ученик не в состоянии отличить плоды собственного воображения от вторгшихся в его сон людей?
– Почему же ты не прервал сон, когда обнаружил это? – спросил Шэнь Цинцю. – Решил поразвлечься игрой в «преданного и послушного ученика»?
Бросив на него нечитаемый взгляд, Ло Бинхэ внезапно бросил:
– С чего бы мне это делать? Разве учителю это было не в радость?
…в радость?
В тот момент Шэнь Цинцю был слишком озабочен психическим состоянием ученика, чтобы ощущать какую-то там радость. Теперь же выяснялось, что и его тревоги были подвластны Ло Бинхэ, на манипуляции которого он повелся, словно фигурка из бумаги в руках кукольника. Да и могло ли быть иначе – ведь это Ло Бинхэ, несравненный главный герой. Как мог Шэнь Цинцю совершить подобную ошибку [4], поддавшись иллюзии, что его бывший ученик и впрямь перевернул страницу своей ненависти, вновь превратившись в прежний любящий и нежный белый цветочек?
Шэнь Цинцю всегда считал себя человеком, склонным поддаваться уговорам, но не принуждению [5], но узнав, что Ло Бинхэ лишь притворялся, давя на жалость, он вспыхнул, словно ему надавали пощечин.
У Ци Цинци вырвалось:
– Постойте, что происходит? – Указывая в глубину павильона, она вопросила: – Тот, что лежит там… разве это не Шэнь Цинцю? Откуда же тогда взялся еще один?
Похоже, Ло Бинхэ пребывал в добром расположении духа, поскольку даже удостоил ее ответом:
– Почему бы вам не спросить об этом бывшего лорда пика Аньдин?
«Да чтоб тебя…» – устало выругался Шэнь Цинцю. Он так и знал, что единственное, что мог гарантировать Шан Цинхуа – это собственную бесхребетность и беспринципность.
Шан Цинхуа нервно хихикнул, но послушно выступил вперед, повинуясь косому взгляду Мобэй-цзюня. Вскинув подбородок и выпятив грудь, он направил духовную энергию в даньтянь [6] и изрёк:
– Несколько лет назад шисюн Шэнь нечаянно обнаружил подлинное сокровище – место произрастания цветка росы луны и солнца. Это растение способно принимать форму любого тела. С помощью него шисюн Шэнь смог переместить свой дух в новое тело в городе Хуаюэ. То тело – не более чем его пустая оболочка. Так что по всему выходит, что их двое!
Это объяснение было кратким и доходчивым – чего не отнять, того не отнять. Несколько пар глаз тотчас обратились к Шэнь Цинцю. Лю Цингэ уставил на него острие Чэнлуаня, и убийственное выражение его лица было страшнее, чем когда он кидался на Ло Бинхэ.
– В таком случае, почему ты не давал знать о себе все эти годы? – ошеломленно прошептал Юэ Цинъюань. – Почему оборвал все связи с Двенадцатью Пиками? Потому что в глубине души ты считаешь, что твои собратья не заслуживают доверия?
